Для Charlston
Мизусава (Tumbling), 3 заявка- Тебе очень больно?
Кияма подходит ближе и садится на край мата, где уже сидит Таку, растирая колено. Вчера он неудачно сделал сальто и упал, сильно потянув ногу. Теперь тренируется практически сутками, пытаясь прийти в форму, ведь до соревнований осталось всего-то полторы недели. Врач просил воздержаться от физических нагрузок, чтобы не порвать связки, но Мизусава не мог бы считать себя частью команды, если бы подвел друзей.
Он тренируется, а Кияма смотрит. Просто стоит у входа в зал и смотрит на то, как Таку раз за раз разбегается, прыгает, делает сальто и падает, приземляясь, морщась от боли. Нога раз за разом подворачивается снова. И тогда Кияма не выдерживает.
- Тебе очень больно?
- Ничего, все нормально. Надо просто больше пытаться, тогда разойдется.
- Навредишь себе – больше никогда не сможешь прыгать, - возражает Кияма.
Он вытаскивает из кармана эластичный бинт. После того, как повредил запястье, привык таскать их с собой всегда, на всякий случай. Вдруг понадобится. Садится ближе к Мизусаве, недовольно хмурится, когда тот пытается отстраниться, и берет его за колено: мол, сиди тихо. И, задрав штанину выше, бинтует повреждение.
Вот странно, узнав о чувствах Таку, Кияма какое-то время сторонился его, пытаясь разобраться со своими эмоциями по этому поводу. А потом привык, и теперь возможность бинтовать ему ногу, прикасаясь к бледной коже, отдается внутри Киямы каким-то непривычным теплом.
Ему кажется, что одной этой заботой он старается искупить свою вину перед Такаши.
Возможно, ему это даже удастся.
Для senor.Salieri
Господин Танака (Kuroshitsuji), 12 заявка- Так вот. Записывайте, записывайте господин Михаэлис, а то ведь не запомните всего. По вечерам юный граф всегда пьет молоко с медом. У него очень слабый организм, граф часто болеет, поэтому молоко – это важно.
- Конечно, - соглашается Себастьян и делает еще глоток виски. Хороший вечер в тихом баре медленно превращается в некоторое подобие ада. За исключением того, что к преисподней Себастьян уже привык, а к происходящему в человеческом мире – еше нет. Он почти жалеет, что прельстился чистой детской душой и согласился на этот контракт. Когда-нибудь любовь к деликатесам его погубит. Ведь куда проще было бы заключить контракт с каким-нибудь выпивохой, который продаст не только душу, но и все свои органы за бутылку дешевого бренди.
А теперь приходится сидеть в самом углу бара, конспектировать в блокнотике подробности жизни с графом Фантомхайвом. Ведь старик-дворецкий ни за что не поверит в то, что память у демона идеальная, а интимные приключения с красивыми девицами интересуют его сейчас сильнее, чем молоко для юного хозяина.
- Записали? Прекрасно. Пишите дальше. Встает граф в половине девятого утра. Если он будет утверждать, что встает не раньше полудня – ни в коем случае не верьте. В одиннадцать у него уже должны начинаться занятия. Поэтому в половине девятого подъем, в девять вы ведете его в ванную комнату…
- И могу передохнуть? – с надеждой уточняет Себастьян.
- Ну, что вы. Графа нельзя оставлять одного.
- Что он, сам даже умыться не может? – возмущенно ворчит Михаэлис и покорно пишет.
Танака смотрит на него с улыбкой. Пускай, пускай этот молоденький дворецкий привыкает к сложностям жизни. К тому, что граф способен запустить в него кружкой с молоком, или капризничать, что вода в ванне на полтора градуса холоднее, чем должна быть, или что завтрак не идеально сервирован…
По крайней мере, когда он научится и станет для юного графа хорошим помощником, то поймет, что душа Сиэля Фантомхайва еще чище и прекраснее, чем кажется на первый взгляд.